Сайт использует cookie
На сайте используются cookie-файлы и другие аналогичные технологии. Если, прочитав это сообщение, вы остаетесь на нашем сайте, это означает, что вы не возражаете против использования этих технологий.
Сайт использует cookie
Cookie Settings
Cookies necessary for the correct operation of the site are always enabled.
Other cookies are configurable.
Essential cookies
Always On. These cookies are essential so that you can use the website and use its functions. They cannot be turned off. They're set in response to requests made by you, such as setting your privacy preferences, logging in or filling in forms.
Analytics cookies
Disabled
These cookies collect information to help us understand how our Websites are being used or how effective our marketing campaigns are, or to help us customise our Websites for you. See a list of the analytics cookies we use here.
Advertising cookies
Disabled
These cookies provide advertising companies with information about your online activity to help them deliver more relevant online advertising to you or to limit how many times you see an ad. This information may be shared with other advertising companies. See a list of the advertising cookies we use here.
ВЕРСИЯ ДЛЯ СЛАБОВИДЯЩИХ
Логунов

ПОЛКАНЧИКИ

Кто бывал на Куликовском базаре, тот, конечно, видел старика, который каждую весну сидит у самого входа на дощатом перевёрнутом ящике. Это наш дед Гудок. Из-под его картуза с лакированным козырьком торчат во все стороны, словно солома, седые клочья волос. Дед Гудок продаёт глиняные игрушки-свистульки, которых много наготовил за зиму — петухов, зайцев, собачек, коней. Все они раскрашены в два ярких цвета: малиновый и синий. По синему полю — малиновые цветы...
Пока ещё покупателей мало, дед сидит молча. А как только народу станет погуще, начинает и он свой ежедневный спектакль. Вот он окликает молочниц, которые стоят неподалёку:
— Эй, молодки, слыхали новость?
— Какую?
— А вот такую: вчера мужик лысенький продавал высевки, потом у меня купил коня, а домой пошёл пешком с пустым мешком!
— Ишь, старый грач,— засмеются женщины.— Разговорился.
А дед Гудок уже обращается и к мужикам у возов, и к проходящим мимо девушкам, и к ребятишкам. Сыплет такими шутками-прибаутками, что народ вокруг только похохатывает. Ребятишкам дед Гудок кажется пришедшим из сказки. Да и откуда, как не из сказки, приносит он этих коней или лопоухих собачек с большими малиновыми цветами на боках?
У меня у самого в детстве была такая же собачка-свистулька, отец привёз с базара. Со временем хвост её, похожий на знак вопроса, откололся, и она больше не свистела. Но всё равно была для меня самой любимой игрушкой.
И теперь, когда я бываю на базаре, обязательно что-нибудь куплю у деда Гудка для своего сына: или собачку или коня. А то просто посидим с ним рядышком, потолкуем о разных разностях, но чаще всего — об игрушках. В давние времена, говорит он, родители так же любили своих детей, как и сегодня. Вот и мастерили для них игрушки. Комок глины превращался в петуха или уточку, из берёзовой чурки выходил смешной скоморох, а старательно скатанный клок шерсти становился мячиком. Затейливо делали, с выдумкой.
А были такие умельцы, что создавали игрушки на века! До сих пор их на Куликовом поле находят, когда пашню пашут. То погремушку, то свисток...
— Почему же их на пашне находят?— спрашиваю деда.
— Что ж тут непонятного,— объясняет он.— Отец с матерью работали, а ребятёнки рядом играли. Крестьянские дети с малолетства в поле.
Дед Гудок увлёкся и рассказал историю, которая показалась мне забавной и поучительной:

— Давным-давно, а может и не очень, жил на краю Куликова поля, в деревне Выдумки, косолапый мальчик Миша. Семья у них была многодетная, но он родился не первым и не последним, а где-то в серединочке. Был он не то что дурачок, а не такой, как все,— неповоротливый да безобидный. Про таких в народе говорят: тюха-матюха.
А братья прозвали его в насмешку девчоночьим именем — Мотя. Как утро, они знай покрикивают: «Мотя, не мешайся! Мотя, подвинься! Мотя, отнеси-принеси!»
И он спешил всем помочь. И всему радовался. Споткнётся, бывало, на ровном месте и то рад: «Ишь как удачно! А ведь мог бы и нос разбить...»
А сядут обедать, так Мотя обязательно последним придёт, когда щей в общей чашке уже на донышке останется. Сделал ему отец большую деревянную ложку. А он пока зачерпнёт да ко рту поднесёт — задумается и половину расплескает. Ну, разве не тюха-матюха?
Как-то приехали родители с базара, стали разбирать обновки. Всем братьям купили по шапке, а сёстрам — по платку. Да видать, в спешке ошиблись и Моте тоже платок купили. Братья его на смех подняли, а он, дурачок, радуется да ещё отца с матерью утешает:
«Есть о чём горевать! Вот была девочка, Красная Шапочка. А я буду — Белый Платочек!»
Повязался и побежал на речку.
Там он пропадал целыми днями. Лежит, бывало, на берегу в зарослях ромашек и таращится по сторонам, будто впервые белый свет увидал. Прищурится на солнышко, а оно словно жёлтый цветок! Круглое облачко — белый цветок, небольшая лужица на берегу — синий... Кругом цветы! Даже тень от руки казалась ему похожей на сказочный цветок.
А то возьмётся в глине копаться. Из белой глины лепил белые пышки, из красной — румяные пироги. А на берегу рядом с ним всегда сидел бездомный пёс Полкан и повиливал хвостом. Так и на этот раз было.
Вернулся малый домой, глянула мать — а он весь в глине с головы до пяток... Вот тебе и Белый Платочек!
Прошло несколько лет, Мотя начальную школу закончил, но ничуть не изменился. Однажды стала мать печь хлебы, и он в сторонке что-то месит. Только мать из муки, а он из глины. Целый противень насажал! А в печь поставил, где пожарче, поближе к огню. Когда хлебы испеклись, вынула мать и противень. А на нём — глиняные игрушки! Да такие затейливые и звонкие, что их и в руке держать радостно.
Все игрушки Мотя раздарил маленьким ребятишкам. С ними да ещё с бездомным Полканом он чувствовал себя на равных. А мальчишки одинаково любили и Мотю и Полкана.
Бывало, идут утром в школу, а пёс выкатится им на встречу, весь в репьях, как в медалях, хвост знаком вопроса, а в глазах столько радости, что не выдержит, начнёт вокруг них носиться, скакать, лаять! Проводит их Полкан в соседнюю деревню, до самой школы, и назад. А после занятий встречать прибежит.
А потом пёс погиб... Ночью забежал в деревню волк и давай возле загона кружить, где два жеребёнка стояли. Собачонки визг, гвалт подняли, хоть уши затыкай! Побрехали да и попрятались. Ведь каждая охраняла хозяйскую избу да свою конуру. А Полкан бездомный был, вернее, дом ему — вся деревня, вот он и сцепился с волком. Перекусил горло серому разбойнику, но и сам погиб.
Ребятишки словно осиротели... «Хорошо, что у нас ещё Мотя остался,— говорили они между собой,— а то бы как жить дальше?»
Мотя и стал их провожать в школу. Проводит, вернётся домой, а к вечеру идёт встречать. Да не с пустыми руками: глиняных игрушек успеет налепить.
Иногда он ждал своих друзей на школьном крылечке. Дождь, ветер, а он сидит. Увидал его учитель и стал пускать в класс. Мотя помогал учителю: то печку дровами топит, то читает ребятам книжки. Но больше всего нравились ему уроки рисования. И учитель подарил ему две краски — синюю и малиновую. Через день он появился в классе довольный, с широченной улыбкой, а рубаха на животе так и оттопыривается.
«Что там у тебя?»
«Полканчики...»
«Что, что?»
Оказывается, за пазухой у Моти были глиняные лопоухие собачки, очень похожие на погибшего Полкана. И все раскрашены в два цвета — малиновый и синий.
«Где взял такое чудо?» — удивился учитель.
«Сам сделал...» — мнётся малый.
И стал раздавать игрушки ребятам. Всех оделил! Не досталось только учителю. Но ему на следующий день Мотя принёс глиняного коня — с огромными малиновыми цветами на синих боках.
«Да ты же, Мотя, настоящий игрушечный мастер!» — говорит учитель.
А малый только посмеивается в ответ. Если другие радуются, значит, и он доволен...

— Дед Гудок, уж не про себя ли ты рассказываешь?
— Эх-ма, пироги печёт кума!.. Аль не видишь, какой я старый да сивый? А рассказал-то про мальчугана.
— Да ведь и ты когда-то мальчиком был.
— Разве? Что-то уж и не припомню...
И дед Гудок принимается нараспев покрикивать:
— Свистульки, свиристелки, игрушки важные! Берём рубли железные и бумажные! Подходи, ребята. Товар хорош, и цена весёлая!
И снова возле него толпится народ.